Золото Арктики [litres] - Николай Зайцев

Глава 6

Иван специально сделал акцент на слово «доказывать». Барон прекрасно понял этот намек, но виду не подал.

– Ну-с, ваше сиятельство, – произнес он, обращаясь к Суздалеву. – По чем ставка?

– Как обычно, – отозвался граф. – Играем пара на пару.

Барон переглянулся со своим кузеном, затем мельком глянул на сидевшего рядом «цирюльника», тот едва заметно кивнул. От цепкого взгляда Билого этот кивок не ускользнул. Казак внутренне подобрался, пытаясь изобразить на лице простоватую улыбку. Вышло неплохо. Играющие за столом расслабились. Заулыбались.

– Что ж, мы согласны, – довольно потирая руки, сказал барон. – Прошу-с. Может, представите своего товарища?

– Не думаю, что в этом есть необходимость, – парировал Суздалев. – Так вам, барон, будет спокойнее.

Граф сделал знак казаку, тот тоже сел за стол, слегка склонив в приветствии голову. Барон с кузеном ответили также легким кивком головы. Сидевший рядом с ними «цирюльник» лишь заискивающе улыбнулся. Микола поморщился. С малых лет он терпеть не мог раболепия. Ему – сыну вольной степи и свободных гор претило само слово «зависимость».

– Сдавайте, барон, – в голосе Суздалева отпечатались металлические нотки.

– Как изволите, граф, – отозвался барон. Он незаметно, как ему показалось, подмигнул тому, что походил на цирюльника, но и это не осталось без внимания пластуна. Микола пристально взглянул на барона. Тот в ответ слегка смутился и застрекотал как кузнечик:

– Приступим, господа!

Свежая колода была вскрыта, и карты легли на стол. Билый и Суздалев размеренно взяли их в руки. Игра началась. Им обоим вначале везло. Карта ложилась как надо. Пачка ассигнаций, лежащих перед ними, постепенно толстела.

«Цирюльник», наблюдавший за игрой, вдруг закашлялся, сгибаясь в поясе, наклонившись как бы невзначай к барону. Раздали снова. Суздалев с Билым, глянув каждый в свои карты, не сговариваясь, сделали ставки. Кузен барона поддержал ставку, барон же помимо того целенаправленно поднял ставку выше. Билый был уверен в выигрыше и добавил ассигнаций на кон, поддерживая ставку и тут же подымая ее. Ассигнаций не осталось, и казак выложил на стол дорогой перстень, доставшийся ему в качестве трофея. Суздалев выдал «пас». Кузен барона тоже ушел в «пас». Барон колебался. Денег у него для ставки тоже не было. «Цирюльник» несколько раз переступил с ноги на ногу.

– Ставлю кобылу. Ахалтекинской породы с моего личного конезавода, – произнес барон.

У Билого в предвкушении выигрыша застучало в виске. С трудом справился с охватившим было его волнением. «Цирюльник» вновь закашлялся, склоняясь в сторону барона, опираясь правой рукой о стол.

– Ах ты, шельма! – тишину комнаты разрезал грубый крик пластуна. Микола резко наклонился и, выхватив из голенища мягких ичиг нож, с силой всадил его в кисть «цирюльника». Тот завизжал, как недорезанный хряк, пританцовывая от боли ногами. Барон с кузеном от неожиданности выронили карты и остались сидеть с вытаращенными глазами. Игроки с других столов с обычным любопытством наблюдали за происходящим. Суздалев легкой ехидной улыбкой смотрел на обоих кузенов. Микола, не помня себя от ярости, схватил «цирюльника» левой рукой за волосы и потянул его голову на себя.

– Ты что ж, бисово отродье, делаешь?! – громовым голосом прокричал он над самым ухом бедняги. – Шельмовать в карты?!

– Не пойму, о чем вы, – жалобно скуля от боли, пролепетал тот.

– Не понимаешь?! – Микола рывком вытащил окровавленный нож из кисти «цирюльника». Тот прижал ее к себе здоровой рукой, из раны потекла темно-красная юшка, оставляя обильный кровяной след на дешевом костюме. На столе, в том месте, где только что была кисть «цирюльника», лежала крапленая карта.

Пластун взял ее в правую руку и, сжав пальцами, несколько раз стукнул по носу обличенного в нечестной игре барона.

Тот зажмурился и отпрянул назад. Его кузен подскочил на ноги и оттолкнул руку казака. Микола с разворота всадил кулак левой руки в грудь кузена. Тот, несмотря на то что по комплекции заметно уступал Билому, все же устоял на ногах, лишь покачнулся.

Барон, поддержав своего кузена, поднялся на ноги и сделал несколько шагов к вешалке, стоявшей в ближнем углу. Мгновение, и в его руке блеснула сталь.

«Сабля!» – пронеслось в голове у Суздалева, наблюдавшего до сей поры за последствиями негодования своего односума. Граф резко вскочил и в два прыжка оказался возле барона. Ловким движением руки он с силой стукнул по кисти барона, выбивая холодное оружие. Сабля с характерным лязгом грохнулась о пол. Барон вновь попытался овладеть ею, но граф был проворнее. Сжимая эфес в своей руке, Суздалев коснулся острием клинка кожи у кадыка барона. Тот напрягся и опустил руки.

– Вот так-то лучше, – переводя дух, произнес Суздалев.

– Вы же понимаете, что просто так уйти у вас не получится, – сказал кузен барона.

– Разумеется, – ответил граф. – К вашим услугам!

– К вашим услугам! – повторил Билый.

– Вызов принят! – барон старался произнести это как можно увереннее, но волнение перебороло, и голос прозвучал на тон выше.

– Через полчаса в парке за рестораном, – сказал Суздалев, бросая саблю на пол.

– И не опаздывайте, господа, – добавил Билый, сгребая все, что было на кону, включая и свой перстень, в суконный мешок, лежавший до этого у вешалки. – А выигрыш мы забираем себе. Кстати, как там насчет породистой кобылы?

– Если останетесь живы, – ехидно заметил барон.

– Что ж, – подытожил, усмехаясь, казак. – На том и порешим.

Любопытствующие игроки снова заняли места за своими столами. Привычное дело в игре в карты. Кто-то шельмует, а кому-то это не нравится. Разберутся. Пусть даже и запрещенным способом. Ведь дуэли запрещены законом уже давно. Бог им судья. Кто-то обманывает, кто-то любит обманываться сам. Система жизни.

Билый с Суздалевым, не торопясь, вышли из комнаты и отправились к выходу из ресторана. Барон и его кузен стояли молча, глядя на скулящего от боли «цирюльника». Кто-то из зевак уже успел перевязать ему руку, но кровь пропитала повязку насквозь и мелкими каплями падала на пол комнаты.

– Тебе к доктору нужно, любезный, – произнес барон, протягивая денежную купюру. – На вот, возьми. Пригодится. А о нас забудь. И мы тебя не знаем.

С этими словами барон наклонился и поднял свою саблю. Кузен запустил руку за вешалку и вытащил оттуда еще одну спрятанную заблаговременно саблю.

Барон молча кивнул ему головой, и оба, отодвинув в сторону небольшой шкаф, вышли на улицу через черный ход.

Билый с Суздалевым, стараясь не привлекать внимания официантов, размеренным шагом прошли к выходу из ресторана. Знакомый швейцар стоял будто часовой на своем посту.

– Степан, – позвал его Суздалев.

Тот обернулся и, увидев, кто его зовет, улыбнулся широко и приветливо:

– Ваше сиятельство! Уже уходите?

– Слушай, братец, – не